Во Владивостоке музеи и музейные объекты в общем-то на слуху – их не так много, большая часть из них государственные. Однако есть в городе группа энтузиастов, изучающих быт Владивостокской крепости. Ещё до того, как легендарное сооружение получило статус заповедника, несколько человек в хранилище порохового погреба № 13 на Русском острове своими силами и без всякой помощи со стороны властей обустроили небольшую экспозицию.
Порох и мины
Русский остров очень давно стал своеобразным замком Владивостока и его бухт. Укреплению острова начали уделять внимание ещё в конце XIX века. А в начале XX, после Русско-японской войны, новые планы усиления нашей крепости подразумевали создание на острове мощной системы из различных оборонительных сооружений. По проекту 1910 года на Русском начали активно строить новые укрепления: форты, береговые артиллерийские батареи, противодесантные сооружения в виде капониров и полукапониров с артиллерией.
Для «питания» всего этого разнообразия, как и в Северном отделе крепости на материке, на острове в Южном отделе были запланированы к строительству нескольких групп больших тоннельных погребов для хранения боезапаса. К сожалению, реализовать в бетоне сумели только один комплекс – 13-й пороховой погреб у мыса Экипажного на Русском острове. Объект стал уникальным как по своему расположению у самой воды, так и по тому, что типовой проект подразумевал строительство четырёх хранилищ, как и делалось на материке, за исключением лишь одного погреба, а здесь было построено пять хранилищ. И функционал их разделили так: два – под снаряды, два – под заряды для них и одно хранилище – под взрыватели. Под последние использовалось самое маленькое из хранилищ.
Строился погреб в период с 1912 по 1915 год. Возводился он как и все подобные: делалась сначала выемка в склоне сопки, далее от неё вглубь склона пробивали штольню, которую и отделывали под нужный вид. В конце штольни пробивалась вертикальная шахта, в которой уже располагалась часть системы вентиляции погреба. Вторая вентшахта делалась в портале входа. Такая конструкция, с оголовками типа «рыбий хвост» (к раструбу приклёпывался своеобразный хвост, который как флюгер всегда поворачивал раструб по ветру), позволяла обеспечить постоянную циркуляцию воздуха и внутри сооружения. Внутри хранилище представляет собой тоннель, в котором построен бетонный сарай с двускатной крышей. Между стенами тоннеля и сарая есть зазор, обеспечивающий ток воздуха. Пока вентиляция работала исправно, в погребах зимой и летом была одинаковая влажность и температура.
Погреб успел послужить не так уж и много времени. В 1917-м работы по строительству всей крепости затормозились и остановились. А в самом начале 1923 года крепость вообще была упразднена. Некоторое время хранилище стояло, как говорится, «на лопате». Вспомнили про него уже в начале 1930-х годов.
В 1932-м на Русский остров прибыли первые военнослужащие сформированной в Севастополе в начале года минной партии. Подготовленные специалисты минного дела ехали через весь Союз во Владивосток и далее на остров. Первоначально военнослужащие разместились в посёлке Шигино, где под проживание им отвели одну из царских казарм, а склады у одноимённого мыса были отданы под хранение минного имущества. В течение 1932 и 1933 годов поступило большое количество мин, что потребовало использования дополнительных мест хранения и обслуживания. Для этого подготовили тот самый крепостной погреб № 13. Впрочем, на места поступали не только мины, но и торпедное вооружение – его и хранили в погребе. Для мин использовали объект у мыса Шигина и другие, занятые под нужды минёров позднее.
В 1935 году Владивостокская минная партия была преобразована в 14-й Минный склад. Со временем система минно-торпедного хозяйства, в состав которого вошёл крепостной погреб, довольно сильно разрослась. Помимо складов у Шигина и тоннелей у Экипажного, использовались объекты на мысе Поспелова, у бухты Рында, на канале, фортах № 12 и Поспелова, других местах и объектах.
Погреб как объект хранения использовался вплоть до недавнего времени. Хранилища забросили в 2009 году, а сама войсковая часть была расформирована год спустя. Тогда же землю и объекты передали городу.
Загадочный комендант
В 2010 году на объект зашла общественная организация «Аркаим» под руководством Дмитрия Сухомлинова. Он назвался «хранителем Владивостокской крепости» и «комендантом Русского острова». Сославшись на письмо Владивостокского филиала Федерального агентства по охране памятников, начал осуществлять охрану. Несколько лет Сухомлинову верили все — и историки, и общественники, и журналисты, и чиновники. На территории погреба, вроде, действительно появилась охрана – своих «бойцов» предоставило Уссурийское казачество. Сам руководитель «Аркаима» заявлял, что намеревается создать здесь центр патриотического воспитания молодёжи. На территорию проход стал платным, приезжали детские экскурсии, параллельно появился платный досуг – стрелковый тир, каток, небольшой музей в здании бывшей минно-торпедной мастерской.
В 2011 году с Минобороны был оформлен договор аренды, согласно которому Дмитрий Сухомлинов должен был платить за здание-хранилище (строение 114) общей площадью 354 квадратных метра 37 551,42 рубля ежемесячно. В 2013 году собственник изменился с Министерства обороны на администрацию Владивостока, однако договор с новым владельцем Сухомлинов не подписал и в бюджет, соответственно, ничего не платил. В результате чего образовался долг в 987 488,48 рубля. Город обратился в 2015 году в суд, который признал неправомерные действия Сухомлинова, в том числе — в арбитраже и кассационной инстанции. В 2016 году, поскольку арендатор так ничего и не заплатил, возникла новая судебная претензия – уже в размере 3 241 964,29 рубля.
Кстати, рассмотрение дела в арбитраже было прекращено только потому, что Сухомлинов заключал договор как физическое лицо, а не индивидуальный предприниматель. В судебном заседании представитель ФГКУ «Дальневосточное территориальное управление имущественных отношений» Министерства обороны РФ поддержал ходатайство о прекращении производства по делу в связи с тем, что договор аренды заключён Сухомлиновым Д. В. как физическим лицом, а не как индивидуальным предпринимателем. Так что данный спор не подлежит рассмотрению в арбитражном суде.
Договор был заключён Минобороны, 2245 Отделением Морской Инженерной Службы и физическим лицом Сухомлиновым Д. В., в котором «комендант» определил свой статус как гражданина (физического лица), а не индивидуального предпринимателя, обозначив тем самым отсутствие связи предмета договора аренды с предпринимательской или иной экономической деятельностью. В качестве физического лица Сухомлинов указан и в акте приёма-передачи объекта аренды, являющмся приложением к договору.
Из материалов дела (выписки из ЕГРИП от 29.04.2015 г.) следует, что Сухомлинов Д. В. является главой крестьянского (фермерского) хозяйства. Согласно положениям Гражданского кодекса, глава такого хозяйства, осуществляющего деятельность без образования юридического лица, признаётся предпринимателем с момента государственной регистрации. Однако доказательства использования имущества при осуществлении хозяйственной деятельности в качестве главы фермерского хозяйства суду не представлены. По пояснениям Сухомлинова, к данной деятельности он до настоящего времени не приступил, поскольку не закончил оформление земельных участков для её осуществления.
Мировой суд, кстати, доводы Минобороны тоже поддержал и постановил взыскать с Сухомлинова в пользу ФГКУ «Дальневосточное Территориальное Управление имущественных отношений» МО РФ сумму долга в размере 1 569 724,46 рубля.
Вместе с имеющимися данными по делам в районных судах Владивостока от 2014 и 2017 годов общая сумма задолженности по гражданским и арбитражным делам у Сухомлинова составляет около 9 млн рублей. Отметим, что на 1 ноября 2018 года Дмитрий Сухомлинов числился одним из самых крупных должников перед администрацией города с суммой в 5 811 031,94 рубля — причём среди «физиков» он первый.
В администрации Владивостока сообщили, что к 2020 году в соответствии с решениями Арбитражного суда Приморского края по двум делам в отношении Дмитрия Сухомлинова подлежит взысканию сумма 3 262 583,55 рубля. Данные решения суда не исполнены. В бюджет Владивостокского городского округа денежные средства не поступили в связи с неисполнением должником решений суда.
«Алые паруса»
Весной 2013 года к Дмитрию Сухомлинову обратились коммерсанты, которые выразили готовность оказать поддержку центру патриотического воспитания, создаваемого ОО «Аркаим». Они сообщили, что купили патент на производство плавучих пирсов и готовы построить такой для детского яхт-клуба, создание которого планировалось в рамках центра. Но для организации производства им необходима территория. Сухомлинов сдал в аренду разрушенный пирс яхт-клубу «Алые паруса», некоммерческой организации, созданной энтузиастами спортсменами и ветеранами разведки ТОФ.
Первое время коммерческая организация, на базе которой действует общественная, с детской парусной школой, платила Сухомлинову. Однако вскоре выяснилось, что никакого юридического права брать деньги за «субаренду» он не имеет, поскольку объект находился у него в пользовании самовольно. Договор с ним был расторгнут. А руководство «Алых парусов» оформило прилегающую акваторию в пользование на 20 лет, построило понтонный причал, зарегистрировало в ГИМС коммерческую стоянку яхт, оформило парусную школу в Федерации парусного спорта Приморского края.
В 2015 году школа заключила договор с городским Центром спортивной подготовки о взаимодействии в вопросах детского спорта. В 2017 году появился второй договор – о том, что на базе яхт-клуба будет безвозмездно храниться муниципальное имущество, в том числе детские швертботы – «Оптимисты», «Кадеты» и несколько других (документ есть в распоряжении редакции). О сложном взаимодействии общественной организации и городской администрации VL.ru уже писал ранее.
По информации управления муниципальной собственности яхт-клуб «в течение многих лет незаконно занимает территорию в районе Экипажного на побережье бухты Новик. Несмотря на требования освободить территорию, здесь до сих пор размещена стоянка маломерных судов, проводятся ремонтные работы плавсредств, что нередко сопровождается захламлением участка техническим мусором, а также разливом горюче-смазочных жидкостей». Это дело редакции VL.ru в Арбитражном суде найти не удалось, но нашлось Распоряжение № 407-р от 29.05.2017 г. «Об утверждении протокола заседания комиссии по освобождению самовольно занятых земельных участков, сносу самовольных построек и переносу иных объектов от 19.05.2017 № 336», где указано 112 незаконно размещённых маломерных судна на территории. Руководство яхт-клуба оповестило собственников о требованиях убрать плавсредства со спорного участка. Теперь за участок земли возле погреба развернулась новая война, о которой VL.ru во всех подробностях напишет позднее.
Неизвестный музей
После прихода на акваторию яхт-клуба «Алые паруса» в одном из хранилищ в самом деле был создан небольшой музей, посвящённый истории Южного отдела Владивостокской крепости. Изначально он планировался не как чисто крепостной музей, а в несколько другом формате. Началось всё с Бориса Дмитриевича Шадрина — члена Русского Военно-исторического общества, участника организации ветеранов разведки ТОФ «Дозор», одного из кураторов образования на острове Русский на мысе Экипажном детской парусной школы при яхт-клубе «Алые паруса».
Несколько лет назад он выдвинул идею о создании на базе порохового погреба № 13 историко-культурного морского центра. То есть комплексного детского военно-патриотического центра, в составе которого был бы и исторический музей на основе тоннельных хранилищ погреба. Музей предполагался изначально многопрофильным, в большей своей части посвящённый разным службам и отделам Тихоокеанского флота, в том числе и крепостная экспозиция. Поучаствовать в этом деле Борис Дмитриевич предложил Святославу Булавко, члену Русского географического общества, давно занимавшегося историей крепости. Булавко тогда помогал с ремонтными работами в яхт-клубе и согласился помочь с музеем.
«В мае 2018 года территория погреба уже была в муниципальной собственности, в доверительном управлении у муниципального спортивного центра, – рассказывает Святослав Булавко. – Я выбрал одно из пяти тоннельных хранилищ погреба для размещения экспозиции. Выкинул хлам, вымел сор и отпавшую штукатурку, восстановил и обновил освещение. Одним из побочных эффектов моей «новой жизни» стало коллекционирование старых клейменных кирпичей Владивостока и Приморья, которым я занимался с 2010 года. Именно эта коллекция и стала первым «комплексным экспонатом», который заехал в музейное хранилище. Да, это не совсем крепость, хотя это напрямую связано с историей Владивостока и к крепости частично имеет отношение».
Далее шла долгая восстановительная работа. Вскрывали вентиляционные люки, расхаживали заржавевшие за десятилетия двери, добавляли дополнительное освещение, зачищали прилегающую территорию от лишней растительности. С экспозицией тоже пришлось непросто. Энтузиасты искали материальные свидетельства крепостного периода, как относящиеся непосредственно к крепости, так и просто вещи того хронологического периода. Искали и информацию. На её основе создавали и распечатывали чертежи, инфографику, оформляли выставку.
«Вообще, какой-то особой концепции при создании музея не закладывалось, – говорит Святослав. – Просто хотелось отражать крепость тем, что найдётся. Но, конечно, хотелось раскрывать детальнее бетон, чтобы было понимание, из каких элементов и материалов всё строилось. Чуть позже пришло понимание, что нужно показывать людям, что крепость – это не только бетон, и не только люди, делавшие этот бетон, но и очень много чего другого, что может быть не очевидным для человека, не погружённого в тему».
Сам музей развивался и развивается с поддержкой руководителя детской парусной общественной организации Артёма Моисеенкова. В музей пришли различные экспонаты, в том числе и весьма занятные. Так, при водолазных работах на дне бухты был найден камень с неопознанной пока надписью. Также с подачи руководства парусной школы ещё до создания музея у порталов погребов были установлены первые информационные плакаты, рассказывающие об этом сооружении.
Вторым номером в работе над музеем стал ещё один из фанатов крепости – Никита Григорьев, благодаря которому во Владивостоке стало известно о печальной судьбе здания Инженерного управления Владивостокской крепости. Если Святослав занимается больше железом, то Никита сумел найти интересные архивные документы, сохранившиеся фотографии прошлого века и прочие материалы. Помимо этого, благодаря его знаниям музею удаётся находить на различных аукционах артефакты, относящиеся к крепости и Владивостоку.
С момента создания музея и до нынешнего времени все финансы, влитые в музей, – это ресурсы энтузиастов и неравнодушных к военной истории жителей города. Ни городские, ни краевые власти музею не помогали. А затрат требует не только содержание хранилищ, но и подготовка стендов, экспонатов. Какие-то из них удалось найти в окрестностях крепостных сооружений за годы её изучения энтузиастами – они передали их музею безвозмездно. Но некоторые приходится и выкупать, а антикварные и редкие вещи нередко требуют весьма ощутимой денежной суммы. Тем не менее постепенно экспозиция растёт, то ли благодаря, то ли вопреки.
Помимо финансовой стороны, препятствием к развитию служили и юридические. С момента передачи погреба городу администрация «жонглировала» землёй и самими хранилищами, то объединяя участок, то разъединяя, то пуская арендаторов, то выгоняя их.
Помимо этого, у администрации города уже многие годы есть странная традиция отказывать людям и бизнесу, готовым вкладывать свои силы и средства в социально значимые проекты, например, того же спорта, историко-просветительской деятельности и прочего.
Несмотря на все эти встряски, непонятную логику и действия властей, работы над музеем продолжались. Поток посетителей, особенно летом, есть, и периодически приходят целые экскурсии. Частично это связано с тем, что территория, на которой располагаются погреб и яхт-клуб, стала площадкой для развития различных спортивных дисциплин на острове. А в силу отсутствия какой-либо альтернативы на Русском они притянули к себе местных жителей и их детей.
«Яхт-клуб с его парусной школой и спортивными секциями берёт на себя досуг местных детишек из ближайших посёлков, идёт приобщение к спорту, – объясняет Святослав Булавко. – С прошлого года в здании, где обустроен учебный класс и спортзал, открылись, помимо яхтенного направления, ещё и несколько других — танцы, кудо, шахматы. А что касается музея и его перспектив, то есть задумки: привести в порядок все хранилища погреба и задействовать их под какие-либо дополнительные экспозиции или арт-пространства. Ну, например, есть среди любителей военной истории востребованность масштабной экспозиции, посвящённой следующему после крепостного этапу фортификационного развития — береговой обороне и укреплённым районам Приморского края и Дальнего Востока. Экспозиции этого направления на Безымянной и Ворошиловской батареях всё же ограничены. Может быть, из крепостной экспозиции вывести кирпичную коллекцию и сделать её отдельной тематической — по строительно-отделочным материалам старого Владивостока и Южно-Уссурийского края».
Нужно реконструировать воздухозаборные флюгарки, стоявшие на вентиляционных оголовках тоннельных хранилищ, восстановить металлические водоотбойные козырьки, развивать рекреационную составляющую территории, вариантов коей может быть множество: набережная, скамейки, верёвочный парк, скалодром, тематические скульптуры и инсталляции, арт-подсветка, прокат различного спортинвентаря, развитие ремесленных мастерских и проведение мастер-классов. Но, конечно, в рамках правил обращения с объектом культурного наследия, не загромождая непосредственную территорию памятника и не забивая видовое раскрытие порталов. Сейчас, когда погреб как объект перешёл в ведение музея-заповедника «Владивостокская крепость», есть шансы, что со временем что-то из задуманного воплотится в жизнь.
«С маленьким музеем всё будет хорошо, он уже стал частью музея-заповедника, – сказал Виктор Шалай, директор федерального музея-заповедника «Владивостокская крепость». – Человека, который его создал, взяли в штат — он будет делать в принципе всё то же самое, что и делал, только на регулярной основе, на гарантированном праве и каждый день. Я считаю, что это большой шаг в его сторону, и спасибо ему огромное за то, что он согласился. Потому что в принципе он мог бы сказать — знаете, я не хочу. Потом всё вывез бы и ушёл. Музей останется в первом хранилище».
