Ровно 50 лет назад в Приморье и в других регионах России, хотя в меньшей степени, началась кампания по переименованию географических объектов. В конце декабря 1972 года двумя указами большая часть названий, имеющих азиатские корни, была изменена на российские. Иман, Сучан и Тетюхе стали Дальнереченском, Партизанском и Дальнегорском, Пидан и Фалаза горами Ливадийская и Литовка, а Шамора – Лазурной бухтой. И хотя прошло уже полвека, некоторые новые имена так до конца и не вытеснили старые.
Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 26 декабря 1972 года поменял в Приморье названия сотни населённых пунктов. А вот изменённые названия физико-географических объектов – рек, гор, бухт, хребтов, заливов – закреплялись постановлением Совета министров РСФСР № 753 от 29 декабря 1972 года.
До сих пор есть общее мнение, что менялись китайские названия. Но под эту волну попали не только те объекты, что действительно носили имена, данные китайцами, но и имевшие тунгусо-маньчжурское происхождение. Да и некоторые имена, данные первыми русскими исследователями, изучавшими наш регион, тоже ушли с карт.
Но для понимания всей картины истории имён на карте нашего края стоит откатиться от 1972 года ещё дальше, частично даже аж в XIX век.
Первые имена
Первое массовое наименование географических объектов новыми названиями в окрестностях Владивостока происходило в самые ранние годы существования тогда ещё простого военного поста на берегу бухты Золотой Рог. Затем новые имена появились на карте во время работы экспедиции Василия Бабкина. О том, какие названия та экспедиция оставила на карте Приморского края, можно почитать в тексте про «корабельные» бухты Владивостока.
Некоторые переименования относятся ещё к первым годам существования Владивостока. Так, на карте 1866 года на карте Владивостока существовал мыс Кунста, который в дальнейшем на картах стал мысом Бурным. Над ним же сидит сопка Семёнова. Та самая, которая вскоре станет Тигровой. Да и Орлиное Гнездо успело побывать горой Клыкова.
Систематизацией и закреплением на карте старых названий всерьёз занимались Владимир Клавдиевич Арсеньев, Михаил Иванович Венюков, который прошёл от устья Уссури до морского побережья, Николай Михайлович Пржевальский и другие исследователи нашего края. В память о работе этих первопроходцев на перевале Венюкова, расположенном на дороге, ведущей в Дальнегорск, рядом с посёлками Рудный и Кавалерово, установлен белый обелиск с именами. А у самого перевала располагалась когда-то крепость бохайцев.
«В Уссурийском крае реки, горы и мысы на берегу моря имеют различные названия. Это произошло оттого, что туземцы называют их по-своему, китайцы – по-своему, а русские, в свою очередь, окрестили их своими именами. Поэтому, чтобы избежать путаницы, следует там, где живут китайцы, придерживаться названий китайских, там, где обитают тазы, не следует руководствоваться названиями, данными русскими. Последние имеют место только на картах и местным жителям совершенно не известны», – писал об этих названиях Владимир Арсеньев.
То есть, несмотря на наименование различных объектов на русский лад, люди продолжали использовать старые названия. И местами это было даже в большем приоритете, чем новые.
На территории края было достаточно китайских названий: Суйфун, Майхе и другие. Но ещё и большая часть названий уходила в сторону тунгусо-маньчжурских народов. И тянется это не только через маньчжуров к чжурчжэням, но и к тем народам, которые на территории Приморья и соседних регионов живут до сих пор и имеют статус коренных: удэгейцы, орочи, нанайцы и другие. Оттуда и идут разные названия вроде Сидими, Адими и прочих. Были и «гибридные» названия. Так, небольшое село Поляны, расположенное в Дальнереченском районе, до переименования 1972 года носило название Утаз-Поляна. Изменение его названия вышло весьма занятным. Азиатскую часть отсекаем, оставшемуся даём множественное число. Вот и готово новое имя.
Большинство названий до 1972 года имели, как мы уже поняли, происхождение или от народов, живших на этой территории, либо от исследователей и переселенцев. Но вспомним ещё и такие названия, как Порт Мэй, остров Биг и разные другие, оставленные европейскими коллегами, бывавшими здесь в XIX веке. Названия эти тоже стёрлись с карты, причём быстро.
После Даманского
Новые населённые пункты стали часто получать названия, отсылающие к объектам на западе империи (посёлки Крым и Дунай) или к людям (например, село Линевичи под Уссурийском). В советское время продолжается появление новых населённых пунктов. Так, в 1924 году возникает знаменитая Андреевка, ставшая в нынешнее время одним из излюбленных мест отдыха жителей как нашего края, так и соседних регионов. В том же году основывается рабочий посёлок горняков Артём.
Так всё относительно тихо и мирно прошло до 1969 года, пока в марте на реке Уссури не произошли столкновения между китайскими войсками и советскими пограничниками. Будучи в меньшинстве и изначально имея приказ не применять оружие первыми, пограничники всё-таки вынуждены были принять бой с превосходящими силами противника. Там отличился, тогда ещё лейтенантом, будущий первый командир знаменитой «Альфы» Виталий Дмитриевич Бубенин. В тех боях погиб полковник Демократ Владимирович Леонов, чьим именем названа улица во Владивостоке. И многие другие воины-пограничники.
Те события вызвали негативную реакцию в советском обществе. Руководство страны принимает политическое решение о том, что китайским именам на карте Союза больше не место.
Но изучением топонимов продолжали заниматься и далее. Например, сотрудник Дальневосточного отделения Академии наук Фёдор Владимирович Соловьёв, защитивший в 1968 году кандидатскую диссертацию по теме «Появление и распространение китайских географических названий на территории советского Приморья», через пять лет, уже после указа о переименовании, в 1973 году выпустил монографию «Китайские отходники и их географические названия в Приморье». Но политическая обстановка остаётся сильнее научной – и карты меняются. Местами весьма сумбурно.
Кампания по переименованию
Великое переименование в первую очередь затронуло китайские названия. Часто их можно было понять по окончанию –хэ или –шань. В первом случае название речное, так как «хэ» с китайского – река (тут можно вспомнить, например, одну из самых известных рек Китая Хуанхэ). А во втором – это гора, «шань». Ещё названия с –ла, относящиеся к местным горам. Приведя в пример только такие составные части в названиях, мы сразу можем вспомнить и Фалазу, и Майхе, и перевал Дадяншань.
Кстати, река Артёмовка, которую продолжают часто называть китайским Майхе, до этой самой Майхе носила аборигенное название Фурцзяха, восходящее к тунгусо-маньчжурским народам. То есть сначала она имела имя, данное народами, проживавшими на территории будущего Приморья, затем пришлыми китайцами она была переименована в Майхе, а в 1972 году она становится Артёмовкой. И это только один пример из множества.
Пострадали и корейские названия. Так, в Хасанском районе есть заброшенное село Маячное. Стоит оно у мыса, носящего сейчас название Низкий. А старое его название, до переименования, – Шидон. Происходило это старое название из корейского языка. И, например, если мы откроем карту Приморья второй половины 30-х годов, то сможем увидеть по всему краю раскиданные населённые пункты с корейскими названиями. А всё почему? Потому что у нас жило достаточно большое количество корейцев, которые создавали свои посёлки и деревни и оставляли и свои названия топографических объектов.
При этом были и занятные примеры: гора Ольховая до переименования называлась горой Китайской. То есть смена старых названий коснулась не только тех, которые имели действительно китайское (или иное «азиатское» происхождение), но и названий, появившихся как производное от названия народа. Туда же стоит отнести и пролив Японец, ставший проливом Амурским (между островами Рейнеке и Рикорда). Название пролив получил в честь транспорта «Японец», который участвовал в работе экспедиции Бабкина. И залив Америка стал заливом Находка. А ведь тоже он был назван в честь одного из русских транспортов, бывавших в наших водах. Из населённых пунктов в этом ключе хочется вспомнить село Междуречье, расположенное в Дальнереченском районе края. До 1972 года оно называлось Китай-город. Да и сам Дальнереченский район был Иманским. А Дальнегорский – Тетюхинским.
Большинство новых названий не слишком вязались с Приморьем и его историей. Были исключения, типа Партизанска, с новым названием которого всё понятно. Но если в царское время на карты очень часто наносились имена людей, первыми занимавшихся изучением новых земель, то в новой реальности, которую принесли указ и постановление декабря 1972 года, какой-то привязки к чему-то или кому-то не было.
Кампания по переименованию длилась два года, в результате чего Приморье в значительной мере утратило свою топонимическую идентичность. Хотя каким-то чудом на карте всё же сохранились «исторические» названия – Бикин, Уссури, озеро Ханка.
Или, например, улица Амурская во Владивостоке, Амурский залив, как и название самой реки Амур, имеет тунгусские корни. Нивхи, населявшие низовья, называли её «дамур» – большая река. А эвенки звали или Амур, или Амар. Впервые это название стало известно русским ещё в XVII веке и осталось на картах.
И вот так, посмотрев очередной раз в историю края, становится понятно, почему из всех переименований на слуху именно то, 1972 года. Оно было массовым, оно произошло на фоне весьма трагических событий. Тем не менее изменения имён на карте Приморья происходили ещё даже до прихода сюда русских. И что интересно, многие новые названия закрепились только на картах, а в разговорной речи остались старые. Как часто вы вместо «Шамора» произносите или слышите «Лазурная»? Да и Фалаза чаще на слуху, а не Литовка. Как и Пидан, Суйфун, Сунгари, даже Холуай – и множество других названий. Вероятно, это продлится ещё много лет – не так просто стереть названия из памяти, как с карт.
Город без Ленинской, но с Тунгусской
Переименование 1972 года стало не последним в истории Приморья и Владивостока – стоит вспомнить, как после развала СССР улица Ленинская снова стала Светланской, например. Но всё же от старожилов можно и до сих пор услышать такие названия улиц, как Американская, Пекинская, Китайская. А ведь они уже тоже давно переименованы. Да и до сих пор в адрес Светланской можно услышать «Ленинская», а в адрес Алеутской – улица 25-го Октября.
Под «каток переименований» попали во Владивостоке улица Суйфунская – ныне Уборевича. Китайская стала сперва Океанской, а затем Океанским проспектом. Корейская превратилась в Пограничную. Но, кстати, Пекинскую переименовали в улицу Фокина раньше – в 1964 году.
История не стоит на месте, меняется мир. Но такие моменты, как использование старых названий, дарят нам связь с теми старыми временами, часть из которых прошла ещё задолго до нашего рождения.
