Если изучить карту акватории Владивостока, то можно увидеть множество мысов, полуостровов, бухт и других объектов, носящих самые различные названия. Где-то это «корабельные» имена, где-то ассоциативные, но многие названия были даны в честь конкретных людей. Так, на карте Русского острова, в его юго-западной части, находится полуостров Кондратенко, с одной его стороны расположен пролив Старка, с другой – бухта Воевода. Когда-то этот участок суши назывался Испания за сходство с Пиренейским полуостровом, но сейчас хотелось бы рассказать именно о генерал-лейтенанте Романе Исидоровиче Кондратенко, чьё имя стало у полуострова вторым.
Родился Роман Исидорович 30 сентября (12 октября по новому стилю) 1857 года в Тифлисе в семье отставного майора Исидора Денисовича Кондратенко. В семье всего было десять детей, и Роман был младшим из сыновей. В детстве будущий генерал был достаточно тихим ребёнком, который любил природу и отдавал предпочтение проведению времени на воздухе. Образование своё Кондратенко начал ещё в Тифлисе, но вскоре положение семьи, и так имевшей скромный доход, пошатнулось – заболел Исидор Денисович.
Тут юного Романа берёт на попечение семья старшего из сыновей, Елисея, который к тому времени уже перебрался в Петербург. Романа Исидоровича определяют на учёбу в Полоцкую военную гимназию. За время учёбы в ней Кондратенко показал себя очень и очень хорошо. При этом спокойно помогал своим товарищам по учёбе, а в старших классах гимназии вообще занимался подготовкой детей, поступавших туда на учёбу. В 1874 году после окончания гимназии Кондратенко поступает в Николаевское инженерное училище, которое жителям Владивостока знакомо по многим фамилиям военных инженеров, причастных к строительству нашей крепости, – они были выпускниками этого учебного заведения. Такими были оба Унтербергера, например.
В училище Роман Исидорович поддерживал планку усердного и внимательного ученика. В 1877 году он выпускается и получает чин прапорщика. Первым местом службы молодого военного инженера стал город его рождения – Тифлис. Здесь он служит в составе 1-го Кавказского сапёрного батальона (вообще полное его название 1-й Кавказский сапёрный Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Николаевича Старшего батальон). Помимо службы, Кондратенко продолжил своё образование и плотно занимался изучением иностранных языков. Он овладел английским, французским и немецким языками. При этом английский Роман Исидорович освоил самостоятельно.
Некоторое время Кондратенко, с подачи своего начальства, был прикомандирован к Кавказскому запасному сапёрному батальону. Здесь стоит отметить один момент из биографии будущего генерала: Роман Исидорович подал в то время рапорт начальству с просьбой отправить его на фронт (шла очередная Русско-турецкая война), но прошение было проигнорировано, и Кондратенко остался на том же месте службы.
В 1878 году, в связи с расформированием запасного батальона, Кондратенко возвращается в свой 1-й батальон. В том же году производится в подпоручики. На следующий, 1879 год, Кондратенко поступает в Николаевскую инженерную академию и в этот же год получает следующий чин – поручик. В 1881 году, ещё во время учёбы, за успехи в оной, Кондратенко снова получает новый чин – теперь Роман Исидорович надевает погоны штабс-капитана. На следующий год Кондратенко оканчивает обучение в академии и после выпуска назначается в распоряжение начальника инженеров Кавказского военного округа.
В 1883-м Роман Исидорович прикомандируется к Главному инженерному управлению, которое входило в состав Военного министерства и отвечало за инженерное дело. В 1884 году направляется на учёбу в Николаевскую академию Генерального штаба, которую оканчивает два года спустя. При этом в академию Кондратенко поступает уже в чине капитана, который он получил в год зачисления.
После окончания академии Роман Исидорович был причислен к Генеральному штабу. И первым местом службы после выпуска стал Виленский военный округ. Затем его перевели в Генштаб и назначили старшим адъютантом 4-го армейского корпуса, которым в то время командовал генерал-лейтенант Михаил Фомич Петрушевский. Стоит сразу добавить, что в то время адъютант состоял либо при штабе, либо при военачальнике высокого ранга и выполнял, с одной стороны, административные обязанности внутри войскового соединения, с другой, являясь прямым помощником начальника, имел доступ к большому объёму информации о различных сторонах службы соединения.
За этот период службы Роман Исидорович побывал в Бобруйской крепости, где Кондратенко и пригодилось то, что он всё-таки военный инженер. По просьбе коменданта крепости Роман Исидорович очень внимательно и тщательно осмотрел все её сооружения. После этого он сделал выводы по её состоянию, которые и были предоставлены коменданту. Так, Кондратенко отметил, что, несмотря на общее хорошее строение крепости, она не имела блиндированных сооружений, а также поперечных траверсов, защищавших солдат на случай прилёта снарядов, говоря простым языком, сбоку.
Служба в Бобруйске стала значимой для Кондратенко ещё и тем, что именно тут он познакомился со своей женой, Надеждой Дмитриевной. Будущая супруга генерала сама была из военной семьи. Её отец, полковник Дмитрий Владимирович Потапчик, служил там в то время на должности воинского начальника. Спустя несколько лет, в 1891 году, пара обвенчалась. Что занятно, скромный и спокойный Кондратенко повёл в тот раз себя весьма настойчиво по отношению к родителям будущей супруги, чтобы добиться разрешения на брак.
В 1888 году Кондратенко произвели в подполковники. Через три года, одновременно с женитьбой, он был назначен старшим адъютантом штаба Виленского военного округа и ещё через год был произведён в полковники. 1890-е годы вообще стали весьма насыщенными в службе Кондратенко. В это время он становится на высокие командные должности. Так, в 1895 году назначается начальником штаба войск Уральской области. Затем, в том же году спустя буквально месяц, становится командиром 20-го стрелкового полка.
Начало нового века принесло Роману Исидоровичу новое звание и новые места службы. Во время участия России в подавлении Ихэтуаньского (Боксёрского) восстания в Китае он находился в составе сил десантного корпуса. В 1901 году получил уже чин генерал-майора, а вместе с новым званием и новую должность – на этот раз в штаб Приамурского военного округа.
Поскольку в штабе округа на тот момент отсутствовал начальник, Кондратенко был назначен на исполнение этой должности. Некоторое время он исполнял обязанности генерал-квартирмейстера. В 1903 году Кондратенко назначили на должность начальника 7-й Восточно-Сибирской стрелковой бригады, которая в 1904 году была развёрнута в дивизию. Так он оказался в Порт-Артуре, где бригада базировалась.
Кондратенко взялся за фортификационную работу на новом месте службы. В 1904 году Роман Исидорович был назначен руководить сухопутной обороной и в итоге совмещал это со своей должностью командира дивизии. Работу Кондратенко на новом месте оценил Степан Осипович Макаров, назначенный во время войны на должность командующего Тихоокеанской эскадрой.
«Я скоро перестану здесь с кем-либо говорить, кроме вас. Какого вопроса ни коснись, всё упирается в Кондратенко. Жаль, что вы не моряк», – говорил адмирал.
В то же время на службе, как часто и бывает, шло всё не так гладко. Роману Исидоровичу приходилось очень много «бодаться» со своими начальниками для решения вопросов, которые он считал важными в деле обороны, но которые выходили за пределы его должностных полномочий. Приходилось лавировать между комендантом крепости Порт-Артура Константином Николаевичем Смирновым, Анатолием Михайловичем Стесселем, отвечавшим за всю оборону Квантунского полуострова, и Алексеем Николаевичем Куропаткиным, бывшим военным министром и действующим главнокомандующим всеми силами, действующими против Японии. Тем не менее своего Роман Исидорович умел добиваться. За короткое время в Порт-Артуре были возведены дополнительные оборонительные сооружения. Рылись окопы, возводились батареи, тянулись линии проволочных заграждений, закладывались фугасы.
Сам Кондратенко не отсиживался в тылах. Когда японские силы подошли к крепости, он лично принимал участие в боях на передовых рубежах. В августе 1904-го японцы предложили сдаться защитникам крепости, но получили в ответ отказ, после которого последовал первый штурм города. Пять дней боёв, и атака была отбита – японцы потеряли в этом штурме около 20 тысяч человек. Сам Кондратенко подбадривал защитников крепости и продолжал свою работу. Но у него опять вышла стычка – в этот раз с генералом Александром Викторовичем Фоком, который был сторонником сдачи Порт-Артура. Друзья Романа Исидоровича настояли не обращать внимание на Фока в силу того, что он был ранен в голову во время Русско-турецкой войны и был «потому немного ненормален».
Роман Исидорович понимал и необходимость новых средств обороны. Так, во время осады началось производство ручных гранат. Были созданы мины в форме шара, которые обороняющиеся скатывали с укреплений на атакующих. Тогда же были созданы и первые миномёты, которые уже второе столетие являются весьма мощной силой на поле боя. Ко всему этому Кондратенко привлекал офицеров, которым, как говорится, было что сказать и сделать. Роман Исидорович постоянно бывал на оборонительных сооружениях. Каждый день он осматривал их, занимаясь развитием обороны. И всё это под постоянным огнём противника.
Кондратенко называли «душой обороны Порт-Артура», его знания позволили отразить четыре штурма, во время которых погибло около 100 тысяч японских солдат. Но всё было тщетно, не в последнюю очередь из-за позиции начальства. Стессель и Фок, несмотря на настояния Кондратенко, не стали защищать «ворота Порт-Артура», город Цзиньчжоу, оставили Дальний.
После того, как под Ляояном были разбиты силы Куропаткина, японцы перебросили высвободившиеся силы под Порт-Артур и усилили натиск на крепость. И вот после четвёртого штурма была взята гора Высокая, доминирующая над крепостью высотой. Вечером дня, когда пала Высокая, Кондратенко сказал своим помощникам: «Теперь началась агония Артура». Но сам он не собирался отступать и сдаваться, понимая, что на него смотрят солдаты и от его поведения во многом зависит дух обороняющихся. Оборона продолжалась.
15 декабря 1904 года (по новому стилю) Роман Исидорович убывает на форт № 2 крепости – он подвергся очередной атаке японцев, собрали военный совет. Но эта миссия прервалась трагически. Кондратенко вместе с помощниками находился в одном из казематов форта, который был пробит 11-дм японским снарядом, взорвавшимся внутри. Вместе с генералом погибли ещё восемь офицеров, семь человек было ранено. Полностью невредимым из находившихся внутри в тот момент остался только прапорщик сапёрных войск по фамилии Берг. Через день погибшие были похоронены у батареи Плоского мыса. На должность Кондратенко был назначен тот самый Фок, который хотел сдать Порт-Артур. И 2 января 1905 года (по новому стилю) крепость была сдана. При этом ресурсы крепости ещё не были полностью исчерпаны. Даже в нынешнее время сдача Порт-Артура является весьма дискуссионной темой.
Останки Романа Исидоровича после войны были перевезены в Петербург, где торжественно перезахоронены на кладбище Александро-Невской лавры при большом стечении народа, пришедшего проводить героя обороны Порт-Артура.
И вот тут хочется отметить ещё один интересный исторический момент. В августе 1945 года полковник Иван Тимофеевич Артёменко вручил японцам ультиматум о капитуляции. А мать полковника, Екатерина Ивановна, была крестницей Романа Исидоровича Кондратенко.
У нас же в память о генерале остался полуостров на карте Русского острова. При этом на том самом полуострове во время Русско-японской войны была возведена полевая позиция, на случай, если японцы всё-таки попытаются взять Владивосток – одна из многих.
