В последнее воскресенье мая в России и странах бывшего СССР с 1965 года отмечается День химика – профессиональный праздник работников химической и нефтехимической профессии. Каждый день эти «незаметные герои» изучают тысячи проб и анализов, чтобы установить, насколько безопасна окружающая нас среда. Они проверяют воду, пищевые продукты, детские игрушки и косметику. Специально к празднику корреспонденты Новостей VL.ru поинтересовались, как работают химики в краевом Центре гигиены и эпидемиологии.
ФБУЗ «Центр гигиены и эпидемиологии в Приморском крае» был образован в 2005 году. Кроме Владивостока, филиалы есть ещё в Уссурийске, Лесозаводске, Дальнегорске, Арсеньеве, Находке. Несколько сотен человек трудятся здесь, проверяя буквально всё, в нескольких оборудованных лабораториях: бактериологической, радиологической, токсикологической и других. Люди тут трудятся десятилетиями, увлечённые своей работой. В Центре трудятся кандидаты медицинских наук, технических наук, заслуженные врачи Российской Федерации, «Отличники здравоохранения».
Начинаем наш путь с проверки воды – любой, хоть из-под крана, хоть из колодца, хоть бутилированной. Пробу отбирают в источнике, специальным образом подготавливают и отправляют в приборы с труднопроизносимыми названиями. Например, лаборатория, которая называется «атомно-абсорбционная». Химик-эксперт Татьяна Пономарёва на страже эпидемиологического благополучия трудится с 1981 года. Исследует пищевые продукты, почву, смывы, воду на наличие тяжёлых металлов: свинец, кадмий, мышьяк, ртуть, литий.
«Существуют санитарные нормы и правила и требования технического регламента на соответствующую продукцию, которая допускает определённое содержание тех или иных токсических элементов, – рассказывает Татьяна Пономарёва. – Мы выдаём протокол с превышением, если таковые есть. Дальше уже не наша работа, нам главное – обнаружить. Мы работаем на уровне атомных излучений, поэтому прибор называется «атомник». В целом в Приморье всё спокойно. С превышением иногда по кадмию какая-то овощная продукция из Китая, но достаточно редко. Приморские продукты проходят проверку, всё в норме. У нас проходит вся молочная продукция, вода, продукты питания, колбасные изделия. Моя задача – определить содержание нутриентов, хотя они пока не нормируются. Больше изучаем. Получая пробу, мы не знаем, от какого производителя или компании она пришла. Пробы закодированные, под номером. У нас есть отдел кодировки, который шифрует их. Мы не знаем, чей продукт. Я занимаюсь контролем качества воды: централизованной, скважинной, из водоёмов – на содержание токсических элементов. Это свинец, кадмий, мышьяк, ртуть. И на содержание щелочно-земельных элементов».
Химики, кстати, проверяют воду после природных катаклизмов – тайфунов и серьёзных циклонов, которые вызывают затопления населённых пунктов. Потому что именно в такой воде и при таких условиях могут активно развиваться переносчики опасных инфекционных заболеваний, той же холеры.
Водопроводная вода, как говорят, в Приморье не плохая. Она мягкая, так что использование дополнительных смягчителей в бытовой технике не нужно. Большинство примесей, которые есть в водопроводе (в основном из-за ветхости труб, по которым она поступает в дома), могут быть удалены механическим путём, то есть через обычный бытовой фильтр. Кстати, популярные нынче очистители с серебром – не более чем маркетинговый ход. Серебро никак не влияет на химический состав воды и никаким образом её не очищает.
Пищевую продукцию также исследуют – например, каждый год в рамках подготовки к ВЭФ идёт большой объём контроля качества морепродуктов. Там в основном упор делается на содержание ртути и мышьяка, потому что придонные моллюски накапливают в своём организме эти вещества. По результатам проб они есть, но в основном в пределах нормы – значит, и в самой воде нет превышений. Химический состав с годами меняется мало, он довольно устойчив. Но, помимо химических элементов, продукты должны проходить ещё контроль за содержанием пестицидов, например, или других потенциально вредных веществ, которые не оказывают немедленного воздействия на состав, но могут навредить «пользователю».
Рыбы и водоросли могут выделять сакситоксины – очень опасные яды, от которых нет противоядий. К счастью, в Приморье такие «распространители» не обитают, для них тут слишком холодно.
Интересно, как отбирается проба воздуха. Многие думают, что это просто открыл баночку, закрыл баночку – проба готова. Но на деле прибор для взятия воздушных проб – это стеклянная трубка с сорбентом внутри, которая герметично закрывается. Прибор называется аспиратор. В него с помощью мягкой трубочки закачивается воздух, он прогоняется, а сорбент впитывает в себя всё «воздушное содержимое». После отбора пробы аспиратор закрывается в колбе и передаётся в лабораторию. Пробу ставят в прибор с ещё одним жутковатым названием: хромато-масс-спектрометр. Он разгоняет сорбент, резко нагревает его, подаёт полученные вещества в детекторы, которые определяют, что содержится в воздухе и в какой концентрации.
Есть в лабораториях и газовые хроматографы. Довольно сложно объяснить «на пальцах», как они работают, даже тем людям, которые ежедневно и не по одному разу проверяют в них десятки отборов. Многие приборы автономные, с внушительными батарейными блоками. Их работа должна быть круглосуточной и непрерывной.
Самое «кровожадное» – это исследование товаров непродовольственной группы. То есть всё, что нельзя съесть: от помады и детских игрушек до мебели и стройматериалов. В этой лаборатории всё рвут и режут – чтобы выяснить, безопасна ли продукция.
На столе лежит жутковатого вида «исследовательский материал»: разрезанная пластмассовая кукла. Инженер Лариса Холод объясняет – исследовать нужно максимальное количество фрагментов, потому что они делаются из разных материалов. И каждый из них может быть небезопасен. Но тут же работники лаборатории успокаивают – токсичные игрушки и детские товары обнаруживают очень редко. Токсичность того или иного элемента проверяют на живых организмах: мелких рачках-дафниях или подвижных половых клетках быков.
«Допустим, исследуем куклу и нашли в ней несколько потенциально опасных элементов, – объясняет заведующая отделом санитарно-гигиенических лабораторных исследований Евгения Любаева. – Они, вроде, не превышают ПДК. В принципе нормально, можем сказать мы, но нет. Делаем пробу на токсичность, и оказывается, что токсины есть. В совокупности разные элементы могут оказывать токсический эффект. Но такого быть не должно. Это быстро помогает определять живой организм. Мы видим, например, что клетка организма погибает при воздействии полученной при исследовании водной вытяжки. Чем меньше организм, тем быстрее его отклик на токсины. У крупных млекопитающих воздействие может быть отложенным и проявиться ещё очень не скоро. Это, кстати, одна из причин, по которой сейчас почти никакие исследования уже не проводятся на животных».
Клетка – это клетка, она реагирует мгновенно на какой-то «лишний» элемент. Даже когда химики не могут точно определить, что за яд им попался, организм сам покажет, что элемент опасен.
«В последнее время всё больше и больше мы переходим на альтернативные методы, – говорит Лариса Холод. – Раньше работали с мышами, крысами, кроликами, собаками. Теперь остался очень ограниченный список исследований, где животных всё ещё применяют. Нам и самим не очень хочется, мы всегда всех жалеем. А для «повседневных» исследований продукции используются тест-объекты. Их много: дафнии, водоросли, подвижные половые клетки. Такие объекты реагируют сходно человеческому организму, только быстрее и более выраженно. Если токсичное вещество нанести на кожу человека или мыши, реакция будет точно такой же, но позже. Это в течение многих лет выявлено учёными».
Подвижные половые клетки – это сперма от местных быков-производителей, закупаемая в хозяйстве Михайловского района. Для исследований это идеальный материал, соответствующий ГОСТу (да, есть и такой), у них есть ветпаспорт и прочие документы соответствия. Но даже в этом случае каждую новую партию и саму проверяют на возможные токсины.
А вот рачков-дафний когда-то покупали в Красноярске. Теперь, правда, их успешно разводят в лабораторных условиях. Химики объясняют, что местную «живность» брать для исследований было нельзя – она уже адаптирована к местным условиям и опасностям. Их обычными токсинами не прошибёшь.
Каждое изделие проверяют несколькими методиками. Их разделяют, то есть режут. Если речь идёт о куклах или детских игрушках, то каждый фрагмент замачивается в воде, затем помещается в термошкаф, где нагревается до определённой температуры, имитируя появление влажной среды, как будто от пота. Так получается водная вытяжка, которая содержит в себе все потенциально вредные элементы. Вытяжку сливают, элементы остаются – их проверяют на нормативы разными методами. Если в вытяжке были фенол, формальдегид, свинец и другие вредоносные части, подвижность половых клеток или рачков резко уменьшится. Прибор это определит и сообщит, что эта вытяжка – токсична.
«Находим не очень часто, но бывает, – говорит Лариса Холод. – Чаще всего выделяются вещества до допустимого предела. То есть выделяется один фенол и больше ничего, в принципе такая игрушка безопасна. Но в сочетанном эффекте игрушка оказывается токсична. Самые потенциально опасные объекты – стройматериалы и мебель. Обращаем особое внимание на детские товары».
Дают химики и полезные советы. Например, если покупка оказалась очень пахуча, то следует обратиться в Роспотребнадзор с заявлением, в котором нужно указать производителя, артикул, прочие выходные данные, приложить этикетки, написать дату и место покупки, описать состояние или симптомы. В этом случае инспекторы придут на производство или к продавцу, сами возьмут нужные пробы и передадут в центр для исследований. Любой гражданин также может на договорной основе заказать исследование, но нужно понимать – в этом случае оно будет платным, а сама вещь будет испорчена.
«Мы не проверяем покупки граждан с китайских маркетплейсов, – говорят в центре. – На границе проводится только выборка оптовых партий товаров. А частные покупки – не наше дело, проверяем только то, на что жалуются».
Учёные напоминают, что новое изделие из упаковки может обладать резким запахом, но это не повод сразу бить тревогу. Все методики исследований начинаются с того, что любой объект требуется проветрить – то есть подержать на открытом воздухе без попадания прямых солнечных лучей. Изделие из упаковки почти всегда пахнет, потому что его упаковывают сразу после производства, поэтому некоторые время с поверхности могут отделяться какие-то вещества. По науке, например, игрушки должны проветриваться двое суток, стройматериалы – неделю, а мебель – вообще три месяца. Одежду можно проветрить или постирать. Если после этого запах не исчез, тогда стоит задуматься уже об исследованиях.
Важная работа подразумевает и риск для здоровья. У химиков есть профессиональные заболевания – экземы, аллергии, дерматиты. Часть исследований проводится только в защитных костюмах и перчатках. Поэтому работники Центра гигиены регулярно проходят расширенные медосмотры. Профилактика заболеваний здесь отслеживается очень строго. Также химики проверяют и друг друга. Дважды в год из федерального центра они получают запаянные пробы, в которых нужно определить наличие тех или иных веществ. Такой экзамен в Приморье обычно проходят на 99 баллов из 100.
